Русская Община

Вот уже 8 лет процесс управления хозяйством в первом православном колхозе осуществляет братия Сретенского монастыря

СЛУХИ об успехах бывшего “Восхода”, уже восемь лет функционирующего под эгидой Сретенского мужского монастыря, достигали столицы один невероятнее другого.
     “В Рязанской области московские монахи выкупили разваленный колхоз и запретили всем местным мужикам пить и воровать…” “…Вместо этого заставили селян коллективно читать утренние и вечерние молитвы, а по воскресеньям и праздникам ввели обязательное посещение церковных служб…” “…И надои пошли вверх, а зарплата выросла в несколько раз, и теперь от желающих из соседних сел “сдаться” монахам отбоя нет!” Что здесь правда, а что сказки?
     Репортер “ВМ” сел за руль и отправился за 250 километров от столицы – в Михайловский район Рязанщины, где располагается это удивительное хозяйство.
     
     С челобитной к наместнику
     Деревню Слободка я узнал сразу, хоть дорожного указателя у въезда в этот населенный пункт, в отличие от соседнего Мишина, не было. По сторонам дороги стояли аккуратные коттеджи со скрупулезно притворенными калитками. На стенах некоторых домов красовались новенькие спутниковые тарелки, а возле почты в симпатичной будке блестел телефон-автомат. По тротуарам, заботливо обсаженным цветами и кустарниками, степенно шагали молодые мамаши с колясками… Я помотал головой, стараясь сбросить наваждение. Полно, какая же это российская глубинка? Не махнул ли я часом лишних три тысячи верст, заехав в какую-нибудь деревеньку Рейланд-Пфальца или Баден-Вюртемберга? И только доехав до противоположной околицы, я слегка успокоился. На футбольном поле с покосившимися воротами бурьян был по колено, а чуть поодаль виднелась незасыпанная траншея, брошенная рабочими, наверное, недели три назад.
     Ура! Родная Россия-матушка. Но какая-то странная. Будто из параллельного мира.
     В главном кабинете колхозной конторы меня встретил благообразный, степенный седоватый мужчина возрастом лет пятидесяти. Это был монах московского Сретенского ставропигиального монастыря Гермоген (Дорофеев) – эконом местного сельхозпредприятия, ныне переименованного из колхоза “Восход” в кооператив “Воскресение”. Отца Гермогена я спросил без обиняков: для чего монастырю понадобился колхоз, зачем они сюда пришли?
     – Да это не мы, а они к нам пришли! – усмехнулся в ответ эконом. – Тут километрах в восьми располагалась старинная усадьба графа Ермолова. В советское время там царила разруха, и наш наместник отец Тихон решил постройки восстановить и оборудовать монастырский скит. Ну а деревенские из Слободки как прослышали, что монахи из Москвы в усадьбу пожаловали, так пришли и чуть не в ноги бухнулись: помогите, с голоду погибаем!
     Отец Гермоген – своего рода управляющий сретенцев в Слободке: постоянно представляет здесь интересы монастыря-учредителя. Собственно же сельскохозяйственными вопросами заправляет исполнительный директор Надежда Жилина, работающая тут с 1985 года. Надежда Михайловна – сильная русская женщина, каких воспевал Некрасов, к тому же приобретшая на многолетней начальственной работе зычный бас – вспоминает, в каком состоянии хозяйство пребывало на рубеже веков: – Из двух тысяч гектаров полей обрабатывалось в лучшем случае полтораста, остальное поросло многолетним бурьяном. От некогда лучшего во всем Михайловском районе коровьего стада оставалось 450 голов, и те были истощены до крайности. Мы уж подумывали, не пустить ли коров под нож – все равно надоев с каждой было не больше 3–4 литров, то есть от силы тонна в год… О зарплате мы и думать давно забыли. Раз в несколько месяцев нам выдавали по 100 рублей. Как хочешь, так и живи.
     
     «Кто спился, кто от старости умер»
     – Конечно, тяжко приходилось, – рассказывает механизатор Дмитрий Догадин, всю жизнь проживший в Слободке. – В конце 1990-х, когда “Восход” совсем развалился, в Москву на заработки ездил. А когда монахи пришли, было большое собрание в школе. С нами советовались: пробуем возродить? Попробуем, говорим. Тогда уговор: не пить и не воровать, а кто не согласен – дверь открыта. Ну, мы рискнули, деваться-то все равно некуда…
     Дмитрия мы застали в поле, на заморском агрегате “Джон Дир”. Он вспахивал поле под засев озимой пшеницы и, завидя начальство, заглушил мотор. Потом поведал мне, что зарплата у них зависит от сезона. В мае, например, получил на руки 37 тысяч рублей. Для сельской семьи, в которой растут двое детей (дочкаходит в школу, сын пока нет) деньги более чем солидные.
     – А церковь посещаете? – осторожно спрашиваю Дмитрия.
     – Честно? Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Жена, правда, бывает, но только по самым большим праздникам…
     – Так вы, выходит, никого молиться насильно не заставляете? – пытаю отца Гермогена на обратном пути.
     – Что за ерунда?! – не понимает тот. – Автобус до ближайшего храма из Слободки по субботам-воскресеньям и по праздникам пускаем. Но чтобы насильно… Как мы их туда загоним – плетками?
     – И утренние и вечерние правила читать сотрудников не принуждаете?
     – Конечно, нет. Зачем?
     – У вас сейчас в поле самое горячее время. А церковь учит, что в праздники работать грех. Как выходите из положения? – задаю еще один провокационный вопрос.
     – Работаем, чего уж там… В монастырях-то ведь в праздники тоже трудятся, если другого выхода нет. Но в “Воскресении” в такие даты рабочий день начинается после обеда, когда в храме литургия заканчивается.
     Деятельность сельхозкооператива “Воскресение” – красноречивый пример того, как из самой сложной ситуации можно потихоньку выбраться, если не опускать руки.
     Сегодня пашни у “Воскресения” 3,5 тысячи гектаров: вдобавок к собственным полям хозяйство арендует землю у соседей – таких же дышащих на ладан ТОО, каким в свое время был и сам “Восход”. По надоям “Воскресение” теперь стабильно второе по району: в год с каждой коровы удается получить по 3–4 тонны молока.
     – Ввязываясь в это дело, мы не сомневались: даже разваленное хозяйство можно сделать рентабельным, – говорит Гермоген. – И это нам удалось, причем уже на второй год работы. Но при этом трудностей меньше не стало. Понравился новый трактор с плугом? Американский. Это целый сельскохозяйственный комплекс: одному механизатору по силам работа, которую раньше делали трое. Купили в кредит за 18 миллионов рублей. Теперь с чего эти деньги возвращать? Раз в стране инфляция, по идее, закупочные цены на молоко тоже должны расти. Той осенью они достигли 15 рублей за литр. Мы обрадовались, подняли зарплаты. А в первом квартале – как обухом по голове: 7 рублей и не копейкой больше.
     Между прочим, себестоимость молока уже приближается к 5 рублям. Еще чутьчуть, и содержать буренок будет себе в убыток. Видя такое дело, молодежь по-прежнему бежит из села со всех ног. Кстати, тракторист Догадин, с которым вы беседовали, самый молодой механизатор. А всего их у нас шестеро осталось.
     – Куда же остальные подевались?
     – Кто спился, кто от старости умер.
   
     «Кому надо, у того дома самогон»
     – Ага, себе дороже – к ним устраиваться! – не скрывает досады учительница местной средней школы Людмила Мартиросян, с которой я случайно разговорился на улице.
     – Вот свежий случай. Мой сын-водитель вернулся из армии. Хотел остаться в родной деревне, пошел в “Воскресение”. Ему – самую поганую машину! “А молодежь всегда начинает на старой технике!” – оправдывается начальство.
     В общем, не устроило все это его, но на посевную две недели поработать согласился. Уходил из дома в 7 утра, приходил в 9 вечера. Исполнительный директор мне лично обещала: “Не меньше 14 тысяч получит!” Пошла я за него за деньгами. Пять тысяч, да еще и подоходный удержали! Естественно, подался сын в город, на завод…
     – И все-таки бога нечего гневить, – возражает почтальон Надежда Ксенофонтова. – Я сама из Мишина, так все наши тут, в Слободке, работают. Больше-то негде, а если еще “Воскресение” закроется, нам вообще аллах. Опять же – газ провели!
     – Жить можно, чего там! – поддерживает пенсионер Иван Зайцев, перебравшийся на старости лет в деревню из заполярного Норильска. – Одно плохо: до больницы не доехать. Ближайшая – в райцентре. А автобус до нас оттуда сняли! Хочешь – нанимай машину за 450 рублей, хочешь – тут помирай…
     Насчет “помирай” сказано, пожалуй, чересчур: в Слободке есть медпункт с фельдшером и зубоврачебный кабинет. Но транспортная оторванность от цивилизации, конечно, не играет в пользу “Воскресения”. Поэтому телефон-автомат, появившийся с газоснабжением в деревне в этом году, по масштабу достижений можно сравнить, наверное, только с лампочками Ильича и с радиоточками, которые приходили в российское село в 1920-х годах. Из других культурных центров, помимо почты, в Слободке присутствуют: школа-11-летка (в выпускных классах в этом году – по 9 учеников), клуб, баня (работает по выходным, вход по чисто символической плате – 20 копеек с носа) и два магазина.
     После обеда в магазине – ни души. Мухи лениво клюют носом на полу и на прилавке. Бросаю взгляд на главный прилавок: злодейка присутствует двух сортов – за 70 и за 110 рублей. Жду. Пять минут, десять, пятнадцать. Через двадцать минут в магазин входит председатель местного сельсовета и начинает сетовать на дефицит цемента.
     – И что, у вас всегда так малолюдно? – издалека подвожу продавщицу к основному вопросу.
     – Конечно, рабочий день ведь! Чего же народу по магазинам шататься?
     – И за водкой в обед не бегают?
     – А вам какое дело? – насторожилась продавщица. – В обед не бегают, потому что она у нас дорогая. Кому надо, дома самогон держит.
     И тут я увидел первого и единственного за весь день пьяницу, на которого нещадно тявкал лежавший в пыльной канаве местный бобик. Пьяница, идя точно по синусоиде, исчез за дверью почты. Через пять минут, сильно разочарованный, вышел.
     – Да это пенсионер! – скаля зубы, призналась тетенька за прилавком. – За пенсией ходил, только на день обсчитался. Завтра приходи, ему говорю, а он в ругань…
    
     Секретная молитва
     Сейчас Жилина в месяц получает 10 тысяч рублей. Конечно, рядовые сотрудницы “Воскресения” зарабатывают меньше. Как, например, доярка Надежда Богданова, с которой я разговорился на вечерней дойке, пока та уговаривала своих Липок да Вербок не бояться непонятного мужика с черной блестящей круглой штуковиной на груди.
     – Я с 1992 года оператором машинного доения работаю, – поведала Надежда. – Тогда в Рязани жила. Потом мужа убили, и я к маме вернулась…
     – Как убили?
     – Ну, связался с гоп-компанией, – Богданова дала понять, что не желает продолжать эту тему. – Сначала рядом, в Печерники устроилась. Когда там все развалилось, в Мишино переметнулась. Ну, а когда и в Мишине стадо ликвидировали, сюда вот пошла. Если не лениться, в месяц 7000 можно заработать. Я тут замуж второй раз вышла, так у мужа примерно столько же выходит. Только он не в “Воскресении” работает. Попробовал на мельнице – всего 2500 за месяц принес, не понравилось. Пока калымит – крыши кроет, дома да дачи отделывает. Ничего, проживем…
     На обратном пути в деревню с одной стороны ухабистого проселка тянулись зеленые поля ярового ячменя, засеянные “Воскресением”. С другой – унылые безжизненные “чужие” ковыли, давно не видавшие плуга. Отец Гермоген долго сетовал на то, что дойку, конечно, можно новую поставить. Они-де и собирались это сделать, да весной пришли – а со старой весь ценный металл срезали. Цыгане, что ли... На всю зиму ведь в чистом поле охрану не поставишь!
     – Отче, – не очень-то учтиво оборвал я его. – Признайтесь, у вас наверняка есть какая-то секретная молитва для повышения урожайности…
     – Да нет, конечно! – удивился собеседник. – Это что же, если в Рязани плюс четыре и дожди, то у нас будет жара и солнышко? Разве мы святые, чтобы погоду молитвой менять?
     – Да я не о погоде. Ведь при одной и той же погоде колос может уродиться жирным, а может и вовсе захиреть…
     – С нашими-то грехами… Если интересно мое мнение, пока вся Россия не покается, ничего подобного не ждите!
     – Вся Россия? Это значит – все до единого?
     – Ну… Пусть хотя бы каждый сотый, но повсеместно. А так… В личной жизни, конечно, молитва помогает. В семье – можно постараться. А на русском поле… Пока надо засучить рукава да вкалывать.

Автор: Дмитрий АНОХИН

Источник : http://www.vmdaily.ru/article/60121.html