10 января 1907 года Оренбургским губернским правлением была зарегистрирована Челябинская старообрядческая община, допускающая наставников, с распространением ея деятельности на город Челябинск и пригородный поселок Никольский.
Староверы проживали в Челябинске и прилегающих окрестностях с первых лет существования города. В середине XVIII в. (1750–1760-е гг.) они испытали на себе сильнейшее давление тобольских архиереев, пытавшихся путем увещеваний и репрессий склонить их к переходу в лоно синодальной церкви. Не желавшие изменять своей вере старообрядцы сжигали себя, топились в р. Миасс, однако это не останавливало неистовых «борцов с расколом», среди которых одним из наиболее непримиримых был челябинский заказчик протоиерей Петр Флоровский. Осторожное несогласие с воинствующим «миссионерством», выраженное Исетской провинциальной канцелярией, привело к невиданным результатам. В декабре 1760 г. из Тобольска в Челябинск была направлена специальная команда под руководством поручика Ивана Полтырева и священника Иосифа Нагибина в количестве 20 человек, которые, как сообщает историк Н. Н. Покровский, в ночь на 30 января «молодецким приступом захватили здание Исетской провинциальной канцелярии. Все еще управляющий ею подканцелярист Ф. Соболев и двое рассыльщиков были найдены в их домах и арестованы… Команда захватила затем еще 6 рассыльщиков канцелярии, заковала всех арестованных в ручные и ножные кандалы и на 4 конфискованных подводах отправила их в Тобольск… Ходили слухи, что из Тобольска едет новая команда, более сотни человек, для того, чтобы доарестовать всех оставшихся на свободе чиновников Челябинска; ждали ареста управляющего Исетской канцелярией. Канцелярия «на первый случай… нарядила» для своей защиты сто человек служилых татар с “обыкновенным оружием” и просила военной помощи в Оренбурге». Обильная «бумажная война» между оренбургским губернским начальством и тобольскими архиереями, в ходе которой обе стороны обращались за поддержкой к столичным светским и духовным властям, завершилась не в пользу архиереев. Отношение к старообрядчеству стало более мягким, хотя «антираскольническая миссия» вплоть до 1917 г. продолжала считаться одним из главных направлений в деятельности синодальной церкви. На протяжении долгих лет ограничивался круг общественных должностей, которые могли занимать старообрядцы. Им не разрешали строить свои храмы и внимательно следили за каждым шагом. Так, в 1854 г. челябинский мещанин И.Т.Толстых обратился в городскую думу с просьбой разрешить ему огородить старообрядческое кладбище «хоть легким забором, дабы шатающийся без присмотра скот не повреждал могильных крестов». Разрешение дали, однако не преминули отметить, чтобы он не строил никаких построек и не прибавлял земли более той, которая была отведена под кладбище. Обнаружив ограду, челябинский протоиерей Авраамов доложил о ней оренбургскому архиерею, по просьбе которого челябинский городничий провел целое расследование, имевшее целью выяснить, по каким причинам была построена ограда на старообрядческом кладбище.
В Челябинске и окрестностях традиционно были представлены старообрядческие общины различных направлений, принимающих и не принимающих священства. Среди безпоповцев Челябинска с конца XIXв. количественно стали доминировать поморские общины. В Челябинске и окрестностях традиционно широко была представлена также и другая группа безпоповцев – т.н. часовенные. По сложившейся практике надзор за старообрядцами осуществляли в пределах своего прихода никонианские священники, составлявшие для благочинных специальные доклады. В них они указывали, сколько, где и каких старообрядцев проживает в приходе, кто из них играет главную роль. Благодаря этим докладам, можно более обстоятельно судить о развитии старообрядчества в Челябинске и его окрестностях. Так, например, в 1889 г. в составе прихода Христорождественского собора в городе проживали беглопоповцы (152 чел.) и поморцы (11 чел.). В поселке Сосновском: 140 человек беглопоповцев, 21 человек поморцев. В поселке Фотеевском – 51 человек, а в поселке Смолинском – 10 человек беглопоповцев. Как явствует из доклада, составленного духовенством Христорождественского собора, начало распространению Поморского согласия в соборном приходе положил «бывший Петровского поселка урядник Иван Михайлович Смолин», а с его смертью наставническое место занял «урядник деревни Шершневой Константин Саввин Беляев», в 1886 г. принявший участие в диспуте со священником-миссионером Крючковым и считавшийся «лучшим начетчиком старообрядческих книг».
Наиболее ярким представителем часовенных старообрядцев доклад называет мещанина Петра Флоровича Шелковкина, с прибытием которого в Челябинск и «водворением его в доме зятя его – челябинского купца Степана Васильева Шихова, последний с своею женою и младшими детьми уклонился от православия в раскол…» При этом отмечалось, что «в сравнении с прежним временем сектанты, называемые часовенными, начинают слабеть». В докладе указывались и сведения о молитвенных постройках старообрядцев, находившихся на территории прихода: «В городе известная раскольническая молельня в доме бывшего купца Ивана Тимофеева Толстых. Несколько лет закрыта. В поселке Сосновском была молельня в доме казака Михаила Кутыгина, но в 1886 раскольники выстроили новую. Ныне же место собрания так называемых часовенных совершенно не известно». Поморцы, как сообщает доклад, «доселе ездили в город Златоуст, как гнездо этих последователей, но ныне в доме умершего купца Николая Исаакова Толстых… устроена церковь, где лжеиереем у австрийцев зять сего купца Толстых бывший Миасского завода крестьянин Кульков… Слышно, что в июле 1884 года тут служил лжеепископ, который и произвел Кулькова в лжеиереи». В Свято-Троицком приходе старообрядцев в 1889 г. числилось 735 душ, относившихся преимущественно к часовенным и к Белокриницкой иерархии. При этом собственно в Челябинске и в приписанных поселках доминировали часовенные (292 человека в городе и 366 человек в поселке Шершневском и Черниках). Из доклада духовенства Свято-Троицкой церкви явствует, что у часовенных «исправляют требы и учительствуют мещанин Алексей Антонов Малышев, проживающий… в городе, и в деревне Шершнях казак Осип Ефимов Казанцев». Что же до старообрядцев Белокриницкой иерархии («австрийцы»), то главной фигурой в ней называется, как и в докладе Соборного духовенства, «лжепоп Антон Иванов Кульков, мастеровой Миясского завода», проживавший на территории Свято-Троицкого прихода. У «австрийцев», как сообщает доклад, на территории прихода имелась церковь, помещавшаяся в доме мещанина Трофима Николаевича Толстых, в которой отправлялась литургия и другие службы. А у часовенных была даже особая часовня, выстроенная в 1885 г. по разрешению начальства, кроме того молельня при частном доме в Шершнях.
В условиях бурного роста населения Челябинска, последовавшего в конце XIX – начале XX вв., возросла и численность старообрядцев. Так, если в 1901 г. в городе их официально числилось 706, то в 1908 г. было уже 1893. По сведениям В. А. Весновского, изложенным им в справочнике «Весь Челябинск и его окрестности» (1909), в городе действовало 3 молитвенных дома старообрядцев. Чтобы противостоять столь бурному росту численности старообрядцев, государство и синодальная церковь активно насаждали единоверие, смысл которого сводился к унии старообрядчества с никонианской церковью при условии подчинения никонианскому духовенству и принятию церковнослужителей от никонианских архиереев, при этом само богослужение и таинства старообрядцы совершали по старообрядческим книгам и по своим обрядам. В 1910–1911 гг. в Челябинске практически был решен вопрос о строительстве единоверческого храма, на это пожертвовал 2 тысячи рублей даже сам император Николай II, и строительство не состоялось только потому, что началась Первая мировая война. После революции судьба старообрядчества мало чем отличалась от судьбы других религиозных групп. В 1930 г. все старообрядческие молитвенные дома были закрыты и переданы под жилые помещения. Вплоть до 80-х гг. XX в. старообрядчество как религиозное течение в церковной жизни Челябинска представлено не было и стало возрождаться лишь с наступлением перестройки.
По материалам сайта «Энциклопедия “Челябинск».